(no subject)

Жизнь под одной крышей с маленьким сереньким котиком, вольно трактующим понятие туалета, конечно же, имеет массу недостатков. Но есть и как минимум один плюс: это очень, очень дисциплинирует. В частности, привычка всегда ставить обувь в стенной шкаф в прихожей и всегда же плотно запирать дверцы этого шкафа вбивается куда-то в костный мозг практически молниеносно.
А в те далекие времена, когда кота Линда у нас еще не было, я обычно сбрасывала обувь едва переступив порог и оставляла стоять где сняла. Маму это напрягало. Пожалуй сильнее, чем все остальное мое подобное раздолбайство.
Перед моей самой первой поездкой в Германию (это был обмен школьниками, я около месяца жила в немецкой семье) мама прогрызла мне плешь практически до пяток: «Лена, ты едешь в страну, известную своими порядком и аккуратностью. Ты будешь жить в семье. Лена, пожалуйста, не бросай свою обувь как попало. Пожалуйста, ставь обувь аккуратно – так, как там принято. Немцы всегда, всегда обращаются со своей обувью очень аккуратно».
Мы приехали поздно ночью, совершенно никакие после двух суток в поезде Воронеж-Берлин и трех пересадок по пути из Берлина до Фрайбурга. Наши семьи разобрали нас, полусонных и слабо вменяемых. На машине меня довезли до дома, провели в гостевую комнату. В гостевой комнате стояла кровать, размером с половину моей комнаты в Воронеже. Еще не застеленная – ну не успели, бывает. Мириам, моя пара по обмену, ловким взмахом ноги скинула сначала одну туфлю – туфля пролетела через дверной проем, ударилась о стену и упала на пол, потом вторую, залезла на кровать, чтобы натянуть простыню – ну знаете эти простыни с резинкой по периметру, да? Положила подушку и одеяло, пожелала мне спокойной ночи и ушла.
Утром, проснувшись и высунувшись из комнаты, я увидела туфли Мириам, валяющиеся там, куда они упали накануне вечером. Кажется, они там провалялись еще пару дней.
Знаете... вид пары туфель, валяющихся поперек коридора, оказывается, очень способствует пересмотру отношения к стереотипам.

(no subject)

Жизнь под одной крышей с маленьким сереньким котиком, вольно трактующим понятие туалета, конечно же, имеет массу недостатков. Но есть и как минимум один плюс: это очень, очень дисциплинирует. В частности, привычка всегда ставить обувь в стенной шкаф в прихожей и всегда же плотно запирать дверцы этого шкафа вбивается куда-то в костный мозг практически молниеносно.
А в те далекие времена, когда кота Линда у нас еще не было, я обычно сбрасывала обувь едва переступив порог и оставляла стоять где сняла. Маму это напрягало. Пожалуй сильнее, чем все остальное мое подобное раздолбайство.
Перед моей самой первой поездкой в Германию (это был обмен школьниками, я около месяца жила в немецкой семье) мама прогрызла мне плешь практически до пяток: «Лена, ты едешь в страну, известную своими порядком и аккуратностью. Ты будешь жить в семье. Лена, пожалуйста, не бросай свою обувь как попало. Пожалуйста, ставь обувь аккуратно – так, как там принято. Немцы всегда, всегда обращаются со своей обувью очень аккуратно».
Мы приехали поздно ночью, совершенно никакие после двух суток в поезде Воронеж-Берлин и трех пересадок по пути из Берлина до Фрайбурга. Наши семьи разобрали нас, полусонных и слабо вменяемых. На машине меня довезли до дома, провели в гостевую комнату. В гостевой комнате стояла кровать, размером с половину моей комнаты в Воронеже. Еще не застеленная – ну не успели, бывает. Мириам, моя пара по обмену, ловким взмахом ноги скинула сначала одну туфлю – туфля пролетела через дверной проем, ударилась о стену и упала на пол, потом вторую, залезла на кровать, чтобы натянуть простыню – ну знаете эти простыни с резинкой по периметру, да? Положила подушку и одеяло, пожелала мне спокойной ночи и ушла.
Утром, проснувшись и высунувшись из комнаты, я увидела туфли Мириам, валяющиеся там, куда они упали накануне вечером. Кажется, они там провалялись еще пару дней.
Знаете... вид пары туфель, валяющихся поперек коридора, оказывается, очень способствует пересмотру отношения к стереотипам.