(no subject)

Ок, я http://kaffeesahne.dreamwidth.org/

На самом деле не хочу никуда перебираться - для меня важен сложившийся круг общения, понятно, что постоянно знакомишься с кем-то новым, а с кем-то, наоборот, постепенно общаешься все меньше, но отстраивать все это заново с нуля нет ни малейшего желания. Но - сами видите.
Пока что скорее забила свой ник, очень уж не хочется придумывать новый, если кто-то на него польстится.
Но, думаю, и ленту соберу, чтобы не терялись.
Кто есть кто - отписывайтесь, да.

Кроме того, аська, джиток, почта, скайп в профиле.

(no subject)

Ок, я http://kaffeesahne.dreamwidth.org/

На самом деле не хочу никуда перебираться - для меня важен сложившийся круг общения, понятно, что постоянно знакомишься с кем-то новым, а с кем-то, наоборот, постепенно общаешься все меньше, но отстраивать все это заново с нуля нет ни малейшего желания. Но - сами видите.
Пока что скорее забила свой ник, очень уж не хочется придумывать новый, если кто-то на него польстится.
Но, думаю, и ленту соберу, чтобы не терялись.
Кто есть кто - отписывайтесь, да.

Кроме того, аська, джиток, почта, скайп в профиле.

(no subject)

Хорошие жилетки получаются только из тех, кому самому плохо.

Когда у самого проблем выше крыши, и не понятно, как к ним подступиться, да и получится ли оно вообще, подступиться ко всем этим проблемам, или, может быть, это не то, чтобы проблемы, а как-то вот все в жизни не так, или даже, вроде бы, так, но почему-то так пусто - с радостью выслушаешь о том, как плохо кому-то другому. Не чтобы позлорадствовать, а чтобы хоть так, хоть на это отвлечься. И почувствовать, что ты не один, кому плохо, и что ты кому-то еще нужен, хотя бы для этого, чтобы выслушать. И все эти: "Да, понимаю, конечно понимаю. Ну что ты, это у всех бывает, все будет хорошо, я тебя понимаю" говорятся легко и искренне, потому что правда понимаешь, потому что и сам хочешь в это верить.

Когда же человеку хорошо, ему вовсе не хочется отвлекаться от собственных переживаний и вникать, что там у кого не так, ну обидно же, когда у тебя все хорошо, а какой-то нытик не дает радоваться жизни. Или даже не то, чтобы вот прямо все хорошо - есть какие-то проблемы, мелкие и решаемые - так в этом случае силы и время нужны на решение собственных проблем, а не на выслушивание по сотому кругу описания чужих несчастий. И даже выслушав и решив помочь, человек, который справился с собственными проблемами и которому теперь хорошо, готов помочь так, как кажется правильным ему, с его колокольни человека, справившегося со своими проблемами: он даст совет, простой и конкретный, порекомендует врача, сайт знакомств, агентство по трудоустройству, психолога - в зависимости от того, на что вы ему пожаловались, но не станет сидеть рядом, держать за руку, гладить по голове и повторять заветное: "Понимаю". Он не понимает. Раньше, когда ему самому было плохо, он понимал, но теперь уже нет. Он согласится помочь вам в составлении резюме, может быть, даже попытается ногами допинать вас куда вам там надо - но вот это разжевывание по кругу одного и того же и уговоры, что все будет хорошо, это не к нему. С его точки зрения это - не помощь. Сделать что-то - помощь, сказать "понимаю" - нет. Это такое основополагающее различие - с точки зрения человека, которому плохо, помощь это в первую очередь поглаживание, что-то, от чего себя хоть сколько-то лучше чувствуешь, с точки же зрения человека, которому хорошо, помощь это то, от чего неприятная ситуация реально может поменяться.

Так что, если вы привыкли раз за разом обращаться к кому-то за поддержкой, а он вас жалел, выслушивал и поддерживал, а тут вдруг взял, да и сказал: "Слушай, а почему бы тебе уже что-то с этим не сделать?" не обвиняйте его во внезапной черствости - порадуйтесь, что его жизнь, похоже, наладилась. И, может быть, даже прислушайтесь - раз он разобрался с собственными горестями, может, он правда знает, как это делается?

(no subject)

Хорошие жилетки получаются только из тех, кому самому плохо.

Когда у самого проблем выше крыши, и не понятно, как к ним подступиться, да и получится ли оно вообще, подступиться ко всем этим проблемам, или, может быть, это не то, чтобы проблемы, а как-то вот все в жизни не так, или даже, вроде бы, так, но почему-то так пусто - с радостью выслушаешь о том, как плохо кому-то другому. Не чтобы позлорадствовать, а чтобы хоть так, хоть на это отвлечься. И почувствовать, что ты не один, кому плохо, и что ты кому-то еще нужен, хотя бы для этого, чтобы выслушать. И все эти: "Да, понимаю, конечно понимаю. Ну что ты, это у всех бывает, все будет хорошо, я тебя понимаю" говорятся легко и искренне, потому что правда понимаешь, потому что и сам хочешь в это верить.

Когда же человеку хорошо, ему вовсе не хочется отвлекаться от собственных переживаний и вникать, что там у кого не так, ну обидно же, когда у тебя все хорошо, а какой-то нытик не дает радоваться жизни. Или даже не то, чтобы вот прямо все хорошо - есть какие-то проблемы, мелкие и решаемые - так в этом случае силы и время нужны на решение собственных проблем, а не на выслушивание по сотому кругу описания чужих несчастий. И даже выслушав и решив помочь, человек, который справился с собственными проблемами и которому теперь хорошо, готов помочь так, как кажется правильным ему, с его колокольни человека, справившегося со своими проблемами: он даст совет, простой и конкретный, порекомендует врача, сайт знакомств, агентство по трудоустройству, психолога - в зависимости от того, на что вы ему пожаловались, но не станет сидеть рядом, держать за руку, гладить по голове и повторять заветное: "Понимаю". Он не понимает. Раньше, когда ему самому было плохо, он понимал, но теперь уже нет. Он согласится помочь вам в составлении резюме, может быть, даже попытается ногами допинать вас куда вам там надо - но вот это разжевывание по кругу одного и того же и уговоры, что все будет хорошо, это не к нему. С его точки зрения это - не помощь. Сделать что-то - помощь, сказать "понимаю" - нет. Это такое основополагающее различие - с точки зрения человека, которому плохо, помощь это в первую очередь поглаживание, что-то, от чего себя хоть сколько-то лучше чувствуешь, с точки же зрения человека, которому хорошо, помощь это то, от чего неприятная ситуация реально может поменяться.

Так что, если вы привыкли раз за разом обращаться к кому-то за поддержкой, а он вас жалел, выслушивал и поддерживал, а тут вдруг взял, да и сказал: "Слушай, а почему бы тебе уже что-то с этим не сделать?" не обвиняйте его во внезапной черствости - порадуйтесь, что его жизнь, похоже, наладилась. И, может быть, даже прислушайтесь - раз он разобрался с собственными горестями, может, он правда знает, как это делается?

(no subject)

У бабушки с дедушкой был сад.

Нет, не так. У маминых родителей был здоровенный сад у дома, и еще один, поменьше, отдельно от дома, и еще участок под картошку, и еще огород был у папиных родителей. Но папины родители к огородничеству относились спокойно и расслаблено, для маминых же это был смысл жизни. Семена, рассада, удобрения, вскопать, высадить, проредить, прополоть, окучить, полить, еще прополоть, собрать урожай, как-то осмысленно пустить урожай в дело - об этом были все разговоры, этому посвящалось все лето. Это была радость, это была гордость, это было самое главное вообще.

Я это ненавидела. Я это ненавидела так, как очень мало что ненавижу: грязные руки, покрытые засохшей коркой чернозема, боль в спине от часов попой кверху при прополке и от перетаскивания ведер и ведер воды при поливе, просто сам факт, что я не могла остаться на каникулы в городе с друзьями - я должна была ехать к бабушке и дедушке, а там я не могла общаться с кем-то местным, не могла посмотреть телевизор или поваляться на диване с книгой - я должна была помогать на огороде. И особенно я ненавидела то, что хотя я и делала все, что мне говорили, меня постоянно ругали - за то, что я делала это без удовольствия. Ну правда, как же двенадцатилетняя девочка может без удовольствия таскать полное ведро воды, это же сад, это же земля, это надо любить. Я это ненавидела так, что к тринадцати годам отрастила себе шикарную развесистую аллергию на наиболее распространенные в нашей местности сорняки, цветущие в самый-самый разгар сельхозработ. Дедушка какое-то время отказывался верить в серьезность моей аллергии - ну правда, как кому-то может стать плохо от работы на свежем воздухе, но после того, как я, прополов грядки, на неделю слегла с температурой, хотя бы на сезон цветения полыни, лебеды и прочего бурьяна от меня отстали.

Но, не смотря на вот это все, нельзя не признать одну простую вещь: в моей семье молодые, хрусткие, пахнущие свежестью огурцы, и бледно-розовые, с два мои кулака, сахарные помидоры, и сочный болгарский перец, и малина размером с фалангу большого пальца, и одуряюще пахнущая клубника, и белые в розовую полоску самые вкусные на свете россошанские яблоки, и антоновка, и белый налив, и крошечные райские яблочки, и еще сколько-то разных сортов яблок, и мягкие тающие во рту груши, и вишня - ранняя, светло-красная, и темная обычная, и огромные алые ягоды гибрида вишни с черешней, и сливы - фиолетовые в голубом налете и полупрозрачные желтые, и абрикосы - мелкие оранжевые с красным бочком, и те, что покрупнее и не такие сладкие однотонные, и всякая мелкая шушера вроде нескольких сортов крыжовника, всякой разной смородины, садового боярышника, черноплодной рябины, терна и алычи, и войлочной вишни были продуктами, которые измерялись ведрами. То есть, если кто-то не понял, штуками ведер измерялся дневной урожай: ведерко помидоров, несколько ведер яблок, пол-ведра винограда (винограда было откровенно мало, две арки над дорожкой, ведущей к дому и маленькая беседка на заднем дворе) и так далее это то, что собиралось и перерабатывалось за день. Я до очень сознательного возраста не подозревала о существовании в мире помидоров, которые на вкус не возможно отличить от лучших сортов картона, и клубники, которую с закрытыми глазами не отличишь от тех помидоров. Огурец всегда был овощем, который, если его разрезать, пахнет на всю кухню, и я как-то не задумывалась о том, что некоторые люди в сезон покупают клубнику, малину или абрикосы. Не говоря уже о смородине или яблоках. И, разумеется, нормой было есть это все ваааще не считая, просто проходя мимо отправлять в рот горсть-другую.

Конечно же, сейчас этого всего у нас нет. Мама, слава богу, увлеклась цветоводством и, не без наших с братом внушений сажает всякой полезной овощи гораздо, гораздо меньше. Но гораздо, гораздо меньше относительно привычки собирать такой урожай, чтобы хватило обожраться всей большой семье, и откормить толпу раскиданных по стране, но приезжающих на пару недель летом в гости родственников, и заготовить на всю зиму, и угостить друзей, и еще что-то продать на рынке, а что останется пустить на вино это все равно - нашей маленькой семье на обожраться как-то хватало.

*обиженно-негодующе* А тут я мало того, что только сейчас поняла, что если я не хочу пропустить сезон фруктов, мне их надо покупать (!!!), так они еще и через раз оказываются картонными!

*умиротворенно* Но какой я себе сегодня на ужин купила помидор... ах, какой это был помидор... это был настоящий помидор, розовый, больше двух моих кулаков, и он пах... как он пах. Все эти воспоминания о горах овощей, и об огороде, о бабушке с дедушкой, с гордостью угощающих приехавших из-под Новгорода родственников, которые наши помидоры предпочитали есть не с солью, а с сахаром - от одного съеденного на ужин помидора.

(no subject)

У бабушки с дедушкой был сад.

Нет, не так. У маминых родителей был здоровенный сад у дома, и еще один, поменьше, отдельно от дома, и еще участок под картошку, и еще огород был у папиных родителей. Но папины родители к огородничеству относились спокойно и расслаблено, для маминых же это был смысл жизни. Семена, рассада, удобрения, вскопать, высадить, проредить, прополоть, окучить, полить, еще прополоть, собрать урожай, как-то осмысленно пустить урожай в дело - об этом были все разговоры, этому посвящалось все лето. Это была радость, это была гордость, это было самое главное вообще.

Я это ненавидела. Я это ненавидела так, как очень мало что ненавижу: грязные руки, покрытые засохшей коркой чернозема, боль в спине от часов попой кверху при прополке и от перетаскивания ведер и ведер воды при поливе, просто сам факт, что я не могла остаться на каникулы в городе с друзьями - я должна была ехать к бабушке и дедушке, а там я не могла общаться с кем-то местным, не могла посмотреть телевизор или поваляться на диване с книгой - я должна была помогать на огороде. И особенно я ненавидела то, что хотя я и делала все, что мне говорили, меня постоянно ругали - за то, что я делала это без удовольствия. Ну правда, как же двенадцатилетняя девочка может без удовольствия таскать полное ведро воды, это же сад, это же земля, это надо любить. Я это ненавидела так, что к тринадцати годам отрастила себе шикарную развесистую аллергию на наиболее распространенные в нашей местности сорняки, цветущие в самый-самый разгар сельхозработ. Дедушка какое-то время отказывался верить в серьезность моей аллергии - ну правда, как кому-то может стать плохо от работы на свежем воздухе, но после того, как я, прополов грядки, на неделю слегла с температурой, хотя бы на сезон цветения полыни, лебеды и прочего бурьяна от меня отстали.

Но, не смотря на вот это все, нельзя не признать одну простую вещь: в моей семье молодые, хрусткие, пахнущие свежестью огурцы, и бледно-розовые, с два мои кулака, сахарные помидоры, и сочный болгарский перец, и малина размером с фалангу большого пальца, и одуряюще пахнущая клубника, и белые в розовую полоску самые вкусные на свете россошанские яблоки, и антоновка, и белый налив, и крошечные райские яблочки, и еще сколько-то разных сортов яблок, и мягкие тающие во рту груши, и вишня - ранняя, светло-красная, и темная обычная, и огромные алые ягоды гибрида вишни с черешней, и сливы - фиолетовые в голубом налете и полупрозрачные желтые, и абрикосы - мелкие оранжевые с красным бочком, и те, что покрупнее и не такие сладкие однотонные, и всякая мелкая шушера вроде нескольких сортов крыжовника, всякой разной смородины, садового боярышника, черноплодной рябины, терна и алычи, и войлочной вишни были продуктами, которые измерялись ведрами. То есть, если кто-то не понял, штуками ведер измерялся дневной урожай: ведерко помидоров, несколько ведер яблок, пол-ведра винограда (винограда было откровенно мало, две арки над дорожкой, ведущей к дому и маленькая беседка на заднем дворе) и так далее это то, что собиралось и перерабатывалось за день. Я до очень сознательного возраста не подозревала о существовании в мире помидоров, которые на вкус не возможно отличить от лучших сортов картона, и клубники, которую с закрытыми глазами не отличишь от тех помидоров. Огурец всегда был овощем, который, если его разрезать, пахнет на всю кухню, и я как-то не задумывалась о том, что некоторые люди в сезон покупают клубнику, малину или абрикосы. Не говоря уже о смородине или яблоках. И, разумеется, нормой было есть это все ваааще не считая, просто проходя мимо отправлять в рот горсть-другую.

Конечно же, сейчас этого всего у нас нет. Мама, слава богу, увлеклась цветоводством и, не без наших с братом внушений сажает всякой полезной овощи гораздо, гораздо меньше. Но гораздо, гораздо меньше относительно привычки собирать такой урожай, чтобы хватило обожраться всей большой семье, и откормить толпу раскиданных по стране, но приезжающих на пару недель летом в гости родственников, и заготовить на всю зиму, и угостить друзей, и еще что-то продать на рынке, а что останется пустить на вино это все равно - нашей маленькой семье на обожраться как-то хватало.

*обиженно-негодующе* А тут я мало того, что только сейчас поняла, что если я не хочу пропустить сезон фруктов, мне их надо покупать (!!!), так они еще и через раз оказываются картонными!

*умиротворенно* Но какой я себе сегодня на ужин купила помидор... ах, какой это был помидор... это был настоящий помидор, розовый, больше двух моих кулаков, и он пах... как он пах. Все эти воспоминания о горах овощей, и об огороде, о бабушке с дедушкой, с гордостью угощающих приехавших из-под Новгорода родственников, которые наши помидоры предпочитали есть не с солью, а с сахаром - от одного съеденного на ужин помидора.