(no subject)

Кто повелся на слабо как девочка - тот я. Во время последних переговоров, точнее, после, во время ужина, начальник мой между делом поинтересовался: "Лена, а что, по-английски ты так не можешь?" А я что. Я по-английски вообще-то могу. Но не как по-немецки, конечно. Правда, если верить немцам, как я по-немецки в принципе мало кто может. Но это немцы, что они понимают, я-то знаю, что как я по-немецки - это нормально, а все, что хуже - это плохо. В общем, пока я думала, как бы половчее ответить, начальник попросил немцев поговорить немного по-английски, благо, они умеют. Интересно ему стало - получится у меня или нет. Ну и вот.

А теперь наша переводчица с английского в командировке и письма на английском, которые к нам приходят, вместо того, чтобы тихо-мирно дожидаться ее возвращения, все направляются на перевод мне. И не то, чтобы мне было трудно или, скажем, западло, но это ж надо было так попалиться. Главное, сколько раз уже переводила им с английского, и письменно, и устно - и ничего, а тут вдруг заметили.

На самом деле это довольно интересно: в который уже раз замечаю, что у меня от перевода с немецкого и с английского совершенно разные ощущения. При переводе с английского проблема внезапно ни разу не в том, чтобы понять, что хотел сказать автор - нормально я понимаю, а именно в том, чтобы передать понятое по-русски. Прямо чувствую, как мозг от этого пытается вывернуться наизнанку: смысл есть, а слов для его передачи - нет. Или даже есть слова, но структуры предложений настолько разные, что вытащить смысл из одной и затолкать в другую оказывается как-то очень странно. Вот знаете, бывает, что забудешь какое-то простое, хорошо знакомое слово, и ходишь, и пытаешься вспомнить, как же оно, ну блин, ну ведь только что же, как же оно называлось то, и прямо вот где-то с внутренней стороны лба чешется от попыток вспомнить. Вот и у меня от перевода с английского на русский какое-то похожее ощущение. Не помню, чтобы с немецким так было, даже когда я только начинала.