(no subject)

Веду по скайпу занятие фонетикой. Читаем балладу Шиллера "Перчатка". На словах "Auftut sich der weite Zwinger, und hinein mit bedächtigem Schritt ein Löwe tritt" (В переводе Жуковского: "Со стуком растворилась дверь, и грозный зверь с огромной головою, косматый лев выходит") с пинка распахивается дверь и в комнату заходит грозный зверь Понедельник.
И дальше, пока лев в стихотворении "Und sieht sich stumm ringsum / Mit langem Gähnen / Und schüttelt die Mähnen / Und streckt die Glieder / Und legt sich nieder" (У Жуковского "Кругом глаза угрюмо водит; вот, все оглядев, наморщил лоб с осанкой горделивой, пошевелил густою гривой, и потянулся, и зевнул, и лег", какой-то у Жуковского более пафосный лев) Понедельник подходит, запрыгивает ко мне на диван, тычется в меня мокрым холодным носом, лезет лбом под руку, трогает лапкой, подставляет шейку, и вообще весь такой "Посмотри, я котик! Посмотри, какой я хороший котик! Разве ты не хочешь погладить котика?" И дальше все мои, не великие по случаю раннего часа, моральные силы уходят на то, чтобы не читать немецкую классику о том, как дамочка попыталась развести рыцаря на слабо, а он "Но, холодно приняв привет ее очей, в лицо перчатку ей он бросил и сказал: «Не требую награды»" с интонациями "А кто это у нас котик? А кто сладкая зайка?"