атипичный контрол-фрик

Если я еще когда-нибудь возьмусь писать "сто фактов обо мне", там будет следующий факт обо мне, кажущийся мне довольно важным:

Я довольно плохо умею проявлять эмоции. Но это не значит, что я их не испытываю.

Меня попросили рассказать о моих воспоминаниях о школе, вроде, подходит к дате, да и вообще, принято делиться такими воспоминаниями.

Увы - мне на эту тему рассказывать как-то нечего. В первую очередь, конечно, из-за особенности моей памяти - я не помню своего детства. Нет, не так, я вообще очень плохо помню свое прошлое. События еще да, эмоции - крайне редко. А еще - школы в моем детстве было гораздо больше, чем ее обычно бывает у нормальных детей. Видите ли, я из учительской семьи. Папины родители оба были учителями, дедушка - физики и математики, и еще директором школы, бабушка - русского языка и литературы. На моей памяти они оба уже были на пенсии, но большая часть их окружения тоже состояла из бывших учителей. А мама у меня - учительница немецкого, очень хорошая, энтузиаст своего дела, живущая и дышащая своей работой. В нашем доме всюду были учебники, наглядные пособия, аудиозаписи, книги педагогов-новаторов, словари, тетради для проверки, книги для внеклассного чтения... все мамины подруги - тоже учителя. Когда они собирались вместе, папа называл это пед.советом. Ну правда, все разговоры были только о школе. Да, и на настоящих пед.советах, и на уроках, которые мама вела, я в дошкольном детстве тоже регулярно сидела, если меня некуда больше было деть. Школа была везде, она была совершенно естественной, неотъемлемой частью жизни. И мама для меня всегда была скорее учительницей, чем мамой, хотя я никогда не училась в той школе, в которой она работала.

В школе, где я училась, мне было нормально. Я не была отличницей, но училась хорошо и учеба мне давалась скорее легко. У меня были любимые и менее любимые предметы, любимые и менее любимые учителя, но в целом я со всем справлялась и со всеми ладила. И, конечно, у меня всегда было много друзей в классе. Может быть, я дружила и не со всеми-всеми одноклассниками, но уж точно со всеми, с кем мне самой хотелось бы дружить. Меня никогда не травили, как я уже как-то писала, о том, что травля бывает, я узнала уже взрослой и только по рассказам. То есть, да, я ненавидела школьную форму, мне часто было лень делать уроки, и уроки физкультуры никак не были лучшим временем в моей жизни, но в целом - ничего выдающегося.

Еще, конечно, надо иметь в виду, что вне школы были разнообразные кружки, секции, занятия немецким с мамой, занятия с репетиторами, если родителям начинало казаться, что я отстаю по какому-то предмету, еще что-то - у меня физически не было возможности как-то интенсивно общаться с другими детьми во дворе или где там еще дети общаются. У меня была одна подруга-соседка, все остальные мои подруги были моими одноклассницами. То есть, да, еще раз, школа была моей естественной средой обитания. Настолько естественной, что никаких особых эмоций она не вызывала - она просто была.

Не знаю, что гугл намудрил с почтой и/или джитоком, но уже какое-то время если мне пишут что-то в джитоке в оффлайн, это сообщение попадает в почту каким-то извращенным способом. Если я проверяю почту с рабочего компьютера или домашнего ноутбука, то все в порядке. А вот если я пытаюсь проверить ее с планшета или телефона, я вижу, что какое-то письмо есть, но не вижу ни от кого оно, ни, тем более, не могу открыть. То есть, стоит единичка во входящих, но письма не видно, и как его увидеть я так и не нашла. (Если у кого-то такая же беда и вы с ней разобрались, буду крайне благодарна за подсказку). Так вот, видеть, что мне что-то написали, но не видеть, что, меня довольно сильно раздражает. Кроме того, если я оффлайн и вдруг кому-то надо мне что-то сказать срочно - ну вы понимаете, нормальное письмо я увижу сразу, как только возьму в руки планшет, то есть, скорее всего, довольно скоро (угу, я из тех, кто регулярно заглядывает в планшет), а вот когда я попаду за компьютер - не известно. Так что, пожалуйста, если мы с вами общаемся именно в джитоке, если меня нет онлайн, а вам хочется именно сейчас что-то мне сказать, имейте в виду, что сообщение, написанное в оффлайн неприятно для меня и неэффективно для вас.
Что касается скайпа и аськи - в них я онлайн бываю реже, чем в джитоке, и я никогда, совсем никогда, ни в одном из мессенджеров и ни для кого не бываю в инвизибле. То есть, если меня нет - меня действительно нет. Когда буду - не известно, скорее всего, после восьми вечера, но не факт. Так что и здесь то, что приходит на почту, я с большой долей вероятности получу гораздо раньше, чем что-то, написанное в оффлайн одного из мессенджеров.
Комментарии и написанные в личку сообщения из жж приходят все на ту же почту, из фейсбука - нет. При минимальном интернете я очень постараюсь заглянуть в почту, но вряд ли буду читать фейсбук.

Когда я перед поездкой предупреждаю, что связаться со мной можно письмом или смской, все остальные способы - только если вам не важно, получу ли я ваше сообщение, я имею в виду именно это.

У меня нет и не бывает того, что называют спортивной злостью. Если попытаться мотивировать меня давлением – рассказав, как плохо я сделала предыдущее задание, как плохо я справляюсь с работой в целом и какое я вообще ничтожество, я, в зависимости от моего отношения к мотивирующему, к этой конкретной деятельности, к себе и к миру в данный конкретный момент могу или поверить, что да, я полное ничтожество и забиться в угол с целью вдумчивого переживания этого факта, или расстроиться из-за того, что я тут вся из себя, а никто не ценит, или просто пожать плечами и решить, что вот и ладушки, дальше пусть гребутся сами. Но вот упереться и начать хреначить изо всех сил, чтобы доказать кому-то, что нет, я не такая, я хорошая и все могу, мне просто не придет в голову. Нет у меня такого сценария. То есть, да, мне рассказали о том, что люди вот так поступают – ругают, тыкают носом в ошибки и пытаются согнуть посильнее – в том числе и для того, чтобы мотивировать. Я это приняла к сведению и не то, чтобы не верю – это годная теория, она даже объясняет некоторые эпизоды, которые я для себя иначе объяснить не могу. Но на мне это не работает.


Еще у меня слабо развит восторг отвращения, «прелесть какая гадость». Всякий трэш я не то, чтобы совсем не могу, но скорее нет, чем да. Если мне присылают ссылку, я могу посмотреть и даже оценить, но как можно добровольно держать в своей ленте что-то вроде школы уродов или ГО, выше моего понимания.


Я видела себя в зеркале и понимаю, что ошибиться в половой принадлежности человека моего телосложения невозможно ни при каком освещении, ни с какого ракурса. Тем не менее, мне постоянно кажется, что я произвожу впечатление чего-то бесполого, что мое женское начало находится в спячке или вовсе атрофировалось за ненадобностью. Когда люди, которые меня знают, и чье мнение для меня значимо, говорят, что у меня женственная походка, женственная пластика, женственный голос – женственное все, мне это с одной стороны лестно и приятно, а с другой стороны интересно, с кем же они меня путают.

У меня внезапно возник вопрос, точнее, стало любопытно:
Я, когда пишу, довольно много и вполне осознанно цитирую самое разное и в разной форме: пользуюсь потыренными словами, использую целые фразы из литературных произведений, перефразирую анекдоты и т.п. Не сплошным потоком, но примерно в каждом третьем посте (я сейчас специально просмотрела несколько верхних) что-то такое есть. И, опять же, это я не то, чтобы как-то хочу выпендриться специально в жж - я по жизни так разговариваю.
Так мне что стало интересно: это заметно?

Сегодня день борьбы с гомофобией и воспользуюсь-ка я поводом, чтобы сказать:

Если вы гомофоб, то вы, да, вот именно лично вы, мне глубоко противны. Вы имеете право на свои фобии, но в моей системе ценностей за эту вам должно быть как минимум очень стыдно. Мне после общения с вами хочется помыть руки с мылом. Дважды.
Если вы считаете, что геев следует принудительно лечить, я считаю, что принудительно лечить следует вас.
Если вы судите о человеке по тому, что он делает за закрытой дверью спальни - с вами очень серьезно что-то не так.
Если вы считаете, что люди не имеют права быть вместе с теми, кого они любят, за пределами спальни - начните с себя.
Dixi

Мои друзья и знакомые разной степени близости, как правило, видят меня совершенно разной, иногда до противоположных значений. Это довольно просто объясняется – я зеркало, общаясь с кем-то, я подстраиваюсь под человека, в чем-то копируя его, в чем-то – наоборот, дополняя. Это чуть ли не единственная моя черта, про которую я уверена, что вот это – точно мое, собственное, природное, всегда тут было, про остальное-то пойди пойми, действительно это мое или я это подцепила от кого-то, с кем общалась накануне. Я знаю, что некоторые специально учатся подстраиваться под собеседника – я училась сдерживаться и контролировать процесс, а также окружать себя людьми, подстройка под которых идет мне на пользу и отгораживаться от тех, чьи черты мне бы не хотелось перенимать. У этой моей особенности много разных следствий, и хороших, и не очень, но самое простое и очевидное – если кому-то рядом со мной особенно комфортно, и уютно, и интересно и всячески хорошо, это значит, что именно так рядом с этим человеком себя чувствую я.

Я часто говорю, что не выспавшийся жаворонок – еще не сова. Я сама сова и мне очень заметна разница между мной и вполне так жаворонками, которые просто привыкли ложиться и вставать не слишком рано.

Мой совизм на самом деле не о том, во сколько я засыпаю и просыпаюсь - я офисный работник, а до этого была студенткой, а до этого школьницей, а до этого ходила в детский сад – как вы думаете, в моей жизни было много возможностей просыпаться не рано утром? Вот то-то же. И если кто-то вам рассказывает, что ах, сове трудно привыкнуть рано вставать – ай да ладно, трудно - не трудно, но вполне можно. Вопрос вообще не в том, во сколько именно, вопрос в том, как ты себя при этом чувствуешь.

Абсолютно все равно, насколько привычным является время побудки, во сколько я легла накануне, высыпалась ли предыдущую неделю и как мне спалось сегодня – первое время после пробуждения у меня есть только одно, зато очень яркое желание: остаться в постели еще немного. Да, можно меня из этой постели выдернуть – бодрости мне это не прибавит. Не надо в это время меня лишний раз трогать, не надо пытаться вести со мной серьезные разговоры, пожалуйста, пожалуйста, не надо требовать с меня, чтобы я приняла какое-то решение и прямо вот совсем не надо пытаться шутить над моим состоянием – все шутки на эту тему пошутила моя семья в моем детстве и уже тогда они не были смешными. Тот факт, что я придала своему телу вертикальное положение, хожу и говорю, вовсе не значит, что я действительно проснулась – это у меня просто хороший автопилот. Основная радость от долгого сна на выходных не в том, что можно долго именно спать, а в том, что проснувшись можно поваляться в постели, а не шататься по квартире плохо поднятым зомби.

Вечером тоже все равно, сколько я спала предыдущей ночью и какой там у меня сложился режим дня, если только я не упахалась совсем вусмерть и не болею, вечером я буду свежа, бодра, у меня будет ясная голова и хорошая работоспособность. Даже если я все утро провела в мечтах о том, как вернусь в постель и клятвах, что вот сегодня я точно лягу пораньше, вечером мне будет очень комфортно внутри себя и очень обидно выключаться и ложиться спать сейчас, когда в общем-то не так уж и хочется. Лечь спать – практически всегда осознанное действие: «О, уже поздно, пора», если я не посмотрю на часы, я могу засидеться очень сильно, когда была моложе, запросто могла вспомнить, что вообще-то неплохо бы и поспать, часов в восемь утра. И даже если уже очень поздно, и даже если я хронически не высыпаюсь, я никогда не засыпаю сразу.

В студенчестве мы с подругами часто ночевали друг у друга, особенно в сессию, когда вместе готовились к экзаменам. Мы же вместе учились, и жили примерно на одном расстоянии от института, то есть, у нас явно был плюс-минус одинаковый распорядок дня, но вот именно во время подготовки к экзаменам разница между нами бросалась в глаза. Вот мы сидим, что-то учим, на дворе три часа ночи, я как раз вошла в раж, у меня открылось очередное дыхание, я прониклась заучиваемым материалом и что-то даже на пальцах объясняю подруге… вдруг она вздрагивает и говорит: «Извини, кажется, я заснула. Который час? Ого, похоже, я не просто заснула, а даже какое-то время уже спала. Я больше не могу, давай продолжим завтра». Как завтра, почему завтра? А я так хорошо занималась… Ну ладно, ложимся спать. Зато утром (обратите внимание, мы легли спать одновременно) она вскакивает из постели свеженькая и бодренькая, спрашивает, чего я хочу, чаю или кофе и предлагает повторить еще раз то, что мы учили вчера. Повторить? Еще раз? Вчера? Мы что-то вчера учили? Да меня вопрос «Чай или кофе» подвел вплотную к границе моих умственных способностей. Может быть, утро действительно мудренее вечера, но это не мое утро.

Так вот, я что хотела сказать: людей, причисляющих себя к совам, вокруг толпы. Но таких как я, тех, кто отчетливо лучше соображает глубокой ночью, чем утром, я знаю как-то мало. Большинство так называемых сов, может быть, поздновато ложится и не очень высыпается, но если им надо сделать что-то умное, они это предпочтут сделать в первой половине дня, «пока голова свежая», а не во второй, «когда голова, наконец, посвежеет».

И еще к вопросу о нищасных (недисциплинированных) совах, так плохо приспособленных к этому жистокому, жистокому миру (не желающих взяться за ум и приучить себя к нормальному графику). У меня несколько раз были ситуации, когда надо встать в три часа утра, метнуться в аэропорт, прилететь в Германию и там хреначить до тамошней полуночи и еще немного. И мне это – ничо так. То есть, устаешь, конечно, но в какой-то момент я поняла, что вот именно в таких, экстремальных ситуациях я функционирую куда лучше любого жаворонка. Да, с утра не выспалась, да, на то, чтобы собрать себя в кучку, требуется какое-то усилие – но так ведь я ВСЕГДА утром не выспалась, мне ВСЕГДА требуется это усилие, за 35 лет жизни я не научилась хорошо чувствовать себя по утрам, зато я таки да наловчилась вполне удачно имитировать вменяемость. А вечером – а что вечером? Да, устала, но у меня как раз в тот момент, когда я устала, начался плановый пик активности и вместо того, чтобы начать клевать носом, я испытываю вполне ожидаемый прилив сил и могу работать дальше, сколько потребуется, без какого-то особого дискомфорта.

И да, я определенно не хотела бы переучиваться. Быть бодрой по утрам, может быть, и было бы приятнее, но клевать носом по вечерам? Ужас.

Меня смущает, когда меня спрашивают, сколько я в общей сложности знаю языков. Вопрос обычно звучит как-то так, будто спрашивающий ожидает услышать какую-то довольно существенную цифру, не знаю, пять, десять? Пять европейских и еще пару-тройку экзотических? В общем, чего-то такого, чтобы можно было поцокать языком и выдохнуть: "Ого". А я не ого, я немецкий и английский, латынь проходила два года в школе и год в институте, но именно что проходила, а не изучала, ну и французский еще на уровне нерадивого школьника. То есть, если мне будет что сказать, незнание языка меня не остановит, но утверждение, что я знаю французский, было бы наглым преувеличением. Так что два. Немецкий и английский. Цокать языком и выдыхать "Ого" не с чего - я совсем не полиглот.
Я-то сама знаю, что говорю по-немецки лучше, чем некоторые люди говорят на своем родном языке и, видимо, на это ушла вся моя отведенная на изучение иностранных языков энергия. Но это заметит только тот, кто сам сколько-то хорошо говорит по-немецки. А кто не говорит, тем остается верить мне на слово, но утверждение даже на мой собственный слух звучит не очень красивым хвастовством, да и вообще, как измерить, как я там говорю. Цифра бы произвела гораздо более сильное впечатление. Даже если бы де факто из двадцати заявленных языков на девятнадцати я бы умела только считать до десяти. Не то, чтобы мне так уж надо было на кого-то производить впечатление, но вот именно когда спрашивают и рассчитывают впечатлиться, я смущаюсь.

В субботу в неполные шесть утра ехала на вокзал - в метро, конечно, не давка, но свободных сидений практически нет. Сейчас несколько за полночь возвращалась из Южного Бутова - свободных сидений в метро практически нет. Кто все эти люди? Куда и откуда все они едут в такое время в таких количествах?

Вообще с ночным метро у меня неоднозначные отношения: с одной стороны я его нежно люблю - там показывают разных занятных персонажей, с другой - боюсь до истерики. Дело в том, что его же закрывают. На всех переходах сверху висит синенькая табличка, сообщающая, что в час ночи переход закрывается. Долгое время я была уверена, что это обозначает буквально, что тяжелые двери кованого железа со ржавым лязгом захлопываются, оставляя тех, кто не успел подняться на поверхность, в метро до утра. В качестве альтернативы я представляла себе также падающие с потолка железные решетки из толстых прутьев, как в средневековых замках и фильмах про ограбление банка. А мне, если я задержусь, стало быть, придется по полу катиться и подползать под такой падающей решеткой, как в тех же фильмах, или хвататься за прутья обеими руками и орать: "Выпустите меня, у меня еще полторы минуты!"

После того, как меня заверили, что никаких железных дверей и решеток нет (я присмотрелась в переходах - действительно, как-то не видно), я стала представлять другое разное, от патрулей особенно свирепых спецназовцев, которые в час ночи прочесывают все станции и тащат всех, кого поймают, на допрос (интересно, почему сразу не на расстрел?) до отравляющего газа, который для дезинфекции на ночь пускают по вентиляции. Огромные крысы-мутанты по ночному метро тоже ходят, стаями, если вдруг кто не знал. Самая последняя страшилка, до которой я додумалась, отличается похвальным минимализмом: достаточно просто выключить везде свет, тогда зазевавшиеся пассажиры будут вынуждены до утра стоять на месте, чтобы в темноте не свалиться на рельсы.

А сегодня я как-то увлеклась книжкой, книжка в общем-то дурная, но я все-таки как-то так зачиталась, что забыла бояться. Вспомнила, что мне же должно было быть страшно, только подъезжая к своей станции. Можно было, конечно, все равно запаниковать, но ради пары минут лень было начинать. То есть, как-то выходит, что единственная причина, почему я боюсь, и не просто боюсь, а придумываю себе все новые поводы побояться - то, что я привыкла воспринимать себя как человека, у которого есть такой вот нелепый страх - ездить на ночном метро. На самом деле я на нем езжу... ну не то, чтобы прямо уж часто, но только на этой неделе уже второй раз, а неделя еще не закончилась, и конечно же я знаю, что ничего из того, что я придумываю, со мной не случится. Но я же знаю, что мне положено бояться, вот и стараюсь, боюсь.

В общем, этта... как я есть язва, я довольно много пишу о всяких разных людях, которые мне так или иначе кажутся забавными. Но скажем честно - я сама тот еще забавный зверек. С третьей стороны - я сама себе повод поржать, который всегда со мной - тоже неплохо.